Первый материал «записок», как это и предполагалось, вызвал настоящую бурю эмоций. На что, собственно, расчет и был. Некоторые комментарии меня особенно… растрогали. «Вам же платили зарплату…». Ну нельзя же все мерить деньгами. Или в одних случаях можно, а в других нельзя? Ох, как это… «по-русски», причем в худшем смысле этого слова. Или еще пассаж – «нехило получал паренек, а ему все мало». Да мало, потому что джинсы «Леви Страус» и «Врандлер» себе и «Ли-Купер» жене я покупал на базаре по 250 рублей, а «вельветки» для жены за 180 и сапоги за 120… А еще половина зарплаты откладывалась на летний отдых на море и покупку мебели после деревни – не везти же обратно все наше старье. Так что хватало впритык. Нет, ну можно было купить «брючки» и за «десятку», но я как раз очень ценил свою молодость и молодость моей жены, так что в «тряпки» мы не одевались. Да и на юге жили обычно все лето: с 6 июля по 25 августа, возвращаясь обратно прямиком на августовский педсовет и оттуда к себе в Березовку. Так что расходов хватало. Впрочем, на все комментарии вряд ли имеет смысл отвечать до конца повествования. А пока что оно продолжается…
До этого я никогда не жил в деревне. Почему-то кто-то из комментаторов решил, что я родился в селе, но это не так. Прадед был горожанином, дед, отец и мать, так что я уж четвертым поколением был. Ну разве что два раза ездил на сельхозработы, пока учился в институте, да еще когда читал лекции тем же студентам по линии ОК ВЛКСМ. А тут все было другое и совсем непривычное. Хорошо помню, что все эти три года прошли для меня под своего рода «лозунгом»: «В то время как наши космические корабли бороздят просторы вселенной…» Ну, та – сакраментальная фраза из кинофильма «Операция «Ы» и другие приключения Шурика». Вот и я там повторял ее постоянно. А еще я думал, что вот Ленина с Крупской за дело сослали – против царя шли (ну пусть, его одного, а она к нему приехала). А тут вроде бы получил образование и… «в деревню, к тетке, в глушь в Саратов». Да, дрова, свет и жилье были бесплатными. Но… купить то же мясо, молоко и масло в той деревне оказалось совершенно невозможно! Причем было так: летом есть яйца, но нет мяса. Зимой – нет яиц, но есть мясо. В совхозе выписать его было нельзя. Потому как учителям по 1 кг на душу выписывали его на День учителя, Новый год и к Первомаю. И все! Молоко – 0,5 л на человека на ферме с утренней дойки. То есть я мог выписать 1,5 л в день, но должен был идти на край села в 5 утра на утреннюю дойку в темноте и по грязи. Естественно, что мы покупали молоко у соседки, но ее еще надо было уговорить продать. Дело в том, что в этом селе все люди, на мой взгляд, были какими-то… странными.
Надо заметить, что жизнь в Покрово-Березовке с тех пор сильно изменилась. Например, когда я там работал, там не было памятника участникам войны. А теперь открываю новостной сайт, а там сообщение, что во вторник, 17 июня 2014 года, сотрудники культуры села Покрово-Березовка провели работы по благоустройству памятника погибшим и вернувшимся с Победой в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. То есть тогда при централизованной плановой экономике руки до этого не доходили, зато дошли сейчас…
Деревня утопала в пыли, но садов, как таковых ни у кого не было! Были огромные огороды, где выращивались картошка, выращивалась десятками мешков, и практически вся продавалась. Молоко перегонялось на масло и сдавалось государству за… ковры по талонам. Сколько-то килограммов сдашь – получаешь талон на ковер со скидкой. Многие дома в том селе изнутри напоминали монгольские юрты: ковры на стенах, на полу – везде ковры. Поэтому смысла продать кило масла учителям им не было никакого. Те, кто, кстати, не мог менять масло на ковры, окрашивали овечью шерсть и делали ковры сами – набивные ковры на мешковине. Это было второй страстью покрово-березовцев. Нет коровы, но есть овцы, ну так у меня весь дом будет в набивных коврах.
Сотрудники культуры села Покрово-Березовка продолжают проводить разъяснительную работу среди населения о правилах безопасности на воде. В мое время листовок таких тоже никто не раздавал. Понятно, что мелочь, но жизнь как раз из мелочей и состоит.
Для их изготовления нужны были специальные иголки, и местные умельцы в мастерской вытачивали их из стали и дюраля на токарных станках. Но я устроил им конкуренцию: стал делать «фирменные» и очень легкие иголки из медного прутка и пластмассовых ручек для прыгалок. Стоили мои иголки 4,50 руб., и их изготовление и продажа были нам хорошим подспорьем. Других «хобби» у жителей не было, ну разве что потребление спиртного…
Про «иголки» и «ковры» березовцев в то время я написал немало статей и тем их прославил. Писал в местную, кондольскую газету, писал в «Пензенскую правду», в «Советскую Мордовию», в «Советскую Россию» и даже в «Юный техник». Кстати, набивные ковры получаются действительно красивыми и не только ковры, но и подушки, и стенные панно.
Учительница-биолог постоянно сокрушалась, что мальчишки у нее в саду рвут клубнику и всем предлагала развести ее у себя усами. Но… нет! Картошка! Вот главный огородный продукт, какие ягоды? Вердикт же был таков: «Она жадна!» Яблонь, кроме как в старом барском саду, не было практически ни у кого. Но в этом запущенном саду, как и в школьном, яблоки обрывались задолго до созревания, поэтому достать их в этой деревне тоже было нельзя!
Правда, раньше детей было намного больше. Впрочем, на этом фото не все учащиеся школы.
Зато там существовало очень странное «разделение труда». Вокруг села было много прудов, поэтому местные жители держали уток и гусей. Так вот: только одна (!) женщина на всю очень даже немалую деревню их коптила на заказ. Приносишь двух уток – назад получаешь одну копченую! Почему бы им не коптить самим? «Мы так не умем!» Ну так научитесь! Нет… Проще ей отдать. Жена бывшего директора совхоза, вернее его вдова, также всей деревне на заказ делала компоты. Поскольку, в деревне и в барском саду росли вишни, то в основном вишневые. Приносишь трехлитровую банку + ягоду + сахар и получаешь компот. Или покупаешь за деньги, что мы частенько и делали. И опять же делала их только она одна! Ну не бог весть что… Но… «А мы не умем!» Вот самогонку гнать из свеклы там умели, наверное, в каждом доме, а вот за компотом – это только к ней!
«В пятницу, 16 ноября 2018 года в средней школе села Покрово-Березовка прошел День толерантности. Толерантность – это терпимость, доброта, милосердие. С учащимися 9 класса проведено мероприятие «Что такое толерантность?» На доске висел плакат, где крупными буквами написано: «Чтобы радость людям дарить, надо добрым и вежливым быть»». В конце мероприятия ребята сделали вывод: «Человек! Будь добр везде и всюду!» Кстати, доска новая – хорошо! В мое время доски были просто ужасны.
Помнится, меня страшно удивили собаки, волочившие по деревне свиные и коровьи кишки. «А почему вы колбасу не делаете? – спросил я, и получил стандартный ответ: – А мы не умем!» Когда я выпросил себе кишок и сделал несколько видов колбасы, в том числе колбасу с кашей, луком и салом, люди приходили на меня смотреть. «Надоть, городской, а умеет колбасу делать!» Выбрасывали бараньи головы… «Они поганы!» А уж о том, чтобы есть «традиционное русское блюдо – мозги с горошком» (ну помните, описанное у Гоголя в его бессмертных «Мертвых душах»), там даже и речи не шло. «Такое не едят!» Печенку жарили в домах до почернения и говорили, что «она жестка», но жарить, сколько положено, им даже и в голову не приходило, хотя во многих семьях выписывались журналы «Крестьянка», а там печатались советы, что и как готовить сельчанам.
Очень трудно было вести в той школе технический кружок. Ну… топором и пилой многого не смастеришь, но… умудрялись даже такие вот самоделки делать. А вот мальчик Сергей Морковненков решил подарить брату оригинальный сувенир: пепельницу в форме руки, сжимающей бутылку без дна! Какая фантазия, а? И чтобы отлить «руку» из гипса, залил свою собственную руку… горячим парафином!!! И вытерпел!!! И в итоге сувенир получился отличный, хотя и несколько вульгарного внешнего вида. Долго я примеривался его сфотографировать себе на память, а потом не стал… Кому покажешь? И что на это люди скажут? «В то время как наши космические корабли…» А у тебя что дети делают? «Какое дурновкусие…»
Я всегда представлял себе крестьян умелыми, хозяйственными, но… тут они были какие-то «не такие». Набивать колбасы (включая кровяные) не умели, имея много овечьей шерсти, знали лишь набивные ковры и как носки вязать, но делать валяные ковры и паласы, – а они тоже очень красивые и прочные – не умели и учиться не хотели. Не разводили кроликов (только у директора школы они были!), не умели валять валенки, хотя я предлагал им делать белые валенки с черным вваленным узором на голенищах. Спрос и высокая цена были бы гарантированы, но… «не умем». «Научу»… – «Не-а!» Предлагал развести нутрий, но куда там – «Это чёй-то крыс разводить?» Словом, косность была еще та. Вот и приходилось поневоле все время про себя повторять: «В то время как наши космические корабли бороздят просторы Вселенной…»
Некоторые моменты жизни были попросту «забавны», хотя какая уж тут забава. Тех же уток там продавали только живыми. За 6 рублей. Покупаешь, и несешь домой. А там… надо ей рубить голову. Даю утку жене, кладу головой на «лобное место», беру топор. Замахиваюсь… А жена – ра-а-з и утку убрала! «Ты что?» «Боюсь ты мне по рукам попадешь!» «???!!!» Беру утку за нос, вытягиваю ей шею… ра-а-з и головы нет! А жена взяла, да и бросила утку на землю, и она побежала… размахивая обрубком и поливая всех кровью! Горожанка, что делать, как, впрочем, и я. Но я вырос в своем доме, где держали всякую живность и где дед чуть ли не в 10 лет учил меня как забивать кроликов: «Берешь за задние ноги и головой об угол, а куру дергаешь за шею на себя и… все!» Пригодилось, когда пришлось покупать кур. Купишь, а хозяйка или хозяин тебя и говорят – иди в курятник и сам лови! О, как! А как потом ее нести через всю деревню? Как-то понес, а она мне все штаны обделала. Пришлось делать иначе. Нащупаю, на насесте какая пожирнее, за шею хвать, потом «на себя потянешь» – тут-то ей и конец, закидываешь за спину и несешь без проблем. Правда, зато были у меня красивые перья с крыльев селезней, из которых я делал отличные панно в стиле ацтеков. Ну, была у меня книга Кинжалова – Белова «Падение Теночтитлана» и там про это было. Решил повторить и получилось. Висели эти перьевые циновки на беленых стенах нашей халупы и очень их украшали, так же, как и маски индейцев в уборах из перьев индейки и тех же уток.
Ну и массовые развлечения были там очень специфического свойства. Какое из искусств для советского человека являлось в СССР важнейшим? Кино, конечно. Вот и в этой деревне тоже был клуб (большой сарай), где каждый вечер это самое кино «крутили». Пришли как-то – ну надо же приобщиться к местной «культуре», и первое, что нас удивило это… «мягкий пол». Подавался он под ногами! Присмотрелись, а он покрыт толстым слоем утоптанной кожуры от семечек подсолнечника, которые во время сеанса лузгали покрово-березовцы. Начался фильм, и все мужики как один закурили, так что дым под потолком прямо-таки стал виться клубами. Но и это еще было как-то туда-сюда. Дальше – больше! Нажравшись водки, туда собралось все местное хулиганье, и началось – мат, свист, ругань, пьяные вопли и мордобой. Все в лучших традициях советских хулиганов 20-ых годов, только перекочевавших из города сюда, в деревню. Дошла, так сказать, культура до масс! Едва мы с женой ноги оттуда унесли и больше за все три года в тот клуб не ходили.
А вот этот «электронный экзаменатор» был действительно… очень даже «серьезная конструкция», непосредственным образом связанная с задачей «интенсификации процесса обучения и повышения его качества». Но о самой «интенсификации» мы расскажем уже в следующий раз.
Продолжение следует…
- Автор:
- Вячеслав Шпаковский
- Статьи из этой серии:
- Советская деревня с 1977 по 1980 гг. Записки сельского учителя (часть 1)
Свежие комментарии