Как родители могут показать ребенку, что мир безопасный и интересный, а как — вызвать зависимость, тревогу, неуверенность, страх открывать новое? Рассказывают психологи Станислав Раевский и Анна Скавитина. Эта статья — продолжение цикла материалов про комплексы: почитайте про комплекс неполноценности и комплекс брошенности.
Рядом с мамой
Пока беспомощный младенец ещё не умеет даже переворачиваться, он полностью зависим от родителей. Для его выживания важно, чтобы взрослый был всегда рядом, и никакая самостоятельность ему точно не нужна. Формула «Пусть тут полежит один, ему надо привыкать к самостоятельности» подходит для тех родителей, у которых есть желание и возможность оплачивать специалистов по психическому здоровью ребёнка, начиная с раннего возраста. Младенец пока может развиваться только в контакте со взрослым! Когда ребенок начинает ползать, а затем ходить и даже бегать, вот тут ярко проявляется его стремление к самостоятельности, а заодно и реакция родителей на его самостоятельность.
Например, родители могут радоваться новым достижениям ребёнка, каждой его попытке исследовать мир, поддерживать его самостоятельность, успокаивая, когда он падает, и стимулируя его следующую активность. «Да, ты упал, давай посмотрим, как ты? Всё в порядке. Вставай, пойдём дальше!»
Здоровые физически и психологически годовалые дети редко плачут, даже когда падают. Они ещё совсем не высокие, поэтому падения с высоты их роста не страшны, происходящее им интересно и они готовы исследовать мир, набивая синяки и не страшась боли.
Беспокоюсь за тебя!
Но не все родители легко принимают развитие самостоятельности малышей. «Куда пошёл? Упадёшь. Нет, туда нельзя. Стой рядом с мамой. Давай я сама тебя покормлю, одену, раздену, отнесу.» Родители, опасаясь за травмы ребёнка, начинают транслировать ему свою тревогу — ограничивая его независимость.
В первом случае ребенок слышит: «Не бойся осваивать новое, пробуй свои силы, а если что-то случится, я поддержу, но затем ты сможешь снова идти вперед. Ни у кого не получается с первого раза, мы все учимся. Давай, сделай ещё раз!» Ребенок в этом случае вырастает самостоятельным, он не боится сказать об ошибках или провалах, попросить и получить поддержку, когда необходимо. И обычно он знает, кто эту поддержку сможет ему оказать, а кто нет.
Во втором случае родитель транслирует ребёнку: «Мне плохо, когда ты далеко, я боюсь за тебя, волнуюсь. Мир опасен — будь рядом. Ты оступился, упал? Я же тебе говорила. Давай я шапочку тебе надену, маме холодно». Ребёнок становится тревожным, зависимым, опасающимся принимать любые решения и осваивать новое.
«Ходунковый» возраст и подростковый — самые показательные для развития комплекса зависимости/не зависимости, хотя самостоятельность и реакция родителей на нее проявляется практически с рождения и длится всю жизнь.
Так некоторые мамы начинают волноваться, даже когда младенец смотрит не на них, им кажется, что так они теряют связь с ним, и успокаиваются, только когда контакт восстанавливается. Каждое новое достижение ребёнка рассматривается с опасением, с фантазиями, к каким негативным последствиям это может привести, и надо ли предпринять новые защитные, ограничивающие действия. В каждый момент жизни и воспитания: приучение к туалету, поведение на игровой площадке, проводы в школу, выбор института, работы, спутника жизни, развод ребенка — все это моменты, когда родитель может поддержать самостоятельность или укрепить зависимость своего ребёнка от родителей, например, словами «Я же тебе говорил!».
Кто лучше знает?
Человек с комплексом зависимости привыкает считать, что его состояние определяется близкими. Ведь ему всегда внушали, что маме плохо, если он что-то делает или не делает. Ему тоже плохо, если мама волнуется или не в духе. Он считает себя виноватым в мамином состоянии: «я не могу никуда уйти, я же сделаю ей плохо. Она заплачет, заболеет или даже умрет без меня». Ему кажется, что он и только он может исправить состояние мамы или отца.
Зависимый человек не может разделить свои чувства и чувства другого человека, они остаются перемешанными. Это значит, что нельзя понять свои чувства, тебе кажется, что они зависят от значимого человека, он их определяет. «Он меня злит» или «он делает меня счастливой». Поэтому зависимый постоянно сканирует состояние того, кто рядом. Он заглядывает в глаза и спрашивает: «Тебе как? Нехорошо? Что я могу сделать, чтобы тебе было хорошо?» Ведь с детства он уверен, что отвечает за чужое состояние, часто виновен в нем.
Одновременно зависимый человек очень злится на происходящее и борется за свою свободу. Во многом он напоминает подростка, который требует от всех независимости, но отказывается брать ответственность за свои чувства и свою жизнь. И как у подростка, у них главный способ борьбы — пассивная агрессия и сопротивление любой активности.
Самостоятельность и поддержка
В близких отношениях зависимый страдает: когда другой отходит далеко, он требует немедленного возвращения. Но приблизившись, страдает от потери самостоятельности и обвиняет в этом партнера, который не даёт ему принимать решения, не помогает ему делать его работу, злит его своими дурацкими выходками. Тот же паттерн проявляется и на работе. Зависимый «сканирует» начальника и сослуживцев, желая угодить всем, но одновременно старается на всех переложить ответственность за принятие решений. Он борется за свою независимость, обвиняя окружающих в избыточном контроле и своей нереализованности.
Лекарство от зависимости — дать зависимому столько самостоятельности, сколько он сможет съесть, поддерживая его в случае неудач. Важно забыть слова «Я же тебе говорил (а)» и удерживаться от использования этих неудач, чтобы снова привязать ребёнка к себе.
Как найти баланс
Как и любой комплекс, зависимость имеет две стороны, и может стать из проблемы — ресурсом. Если раньше в западной психологии зависимость однозначно рассматривали как недостаток личности, то теперь отношение к ней изменилось, и вторую сторону медали тоже стали замечать.
У зависимого, благодаря его способности к непрерывному сканированию чувств других людей, очень развита эмпатия. Поэтому такие люди часто работают в помогающих профессиях, особенно много их среди педагогов, медицинских работников, психологов.
Многие семейные терапевты пишут о том, что потребность в зависимости естественна для человека, мы рождаемся с ней, и только благодаря ей выживаем в течение первых лет жизни. Правильно говорить не о преодолении зависимости, а об искусстве жить в зависимости. Нас всех раздражают люди, пытающиеся удовлетворить свою потребность в зависимости грубо и неумело, как приставучие ноющие дети: они навязчиво требуют внимания, скандалят, если ты задержался или не позвонил, душат вас своим вниманием, требуют быть с вами ежесекундно, забирая у вас ощущение свободы. Мастера удовлетворяют потребность в зависимости легко, не обременяя других.
И мы с удовольствием часто даём то, что они просят. Они могут говорить о своей потребности прямо: обними меня, поговори со мной, давай побудем сегодня вместе. Они говорят прямо, а не ищут повода придраться к мелочам, чтобы слить свою злость на потерянность, удержать внимание другого человека. Они могут испытывать радость от своей самостоятельности и возможности принимать решения, они могут проводить время в уединении, не страдая от одиночества, испытывают удовольствие от общения и близости с другими людьми. То есть они знают о своей потребности в зависимости и умеют ее удовлетворять, и быть независимыми им тоже легко. Мастерству баланса зависимости/независимости мы можем научиться в раннем детстве, имея близкие поддерживающие отношения с родителями, позже им учит продолжительная психотерапия, создавая опыт непрожитых устойчивых близких отношений.
Если вы, проявляя эмпатию, удовлетворяете потребность ребенка в зависимости, не стыдя его за желание «прилипнуть», но постоянно поощряя его самостоятельные шаги, вы не только выстроите доверительные отношения между вами, но и позволите открыть ребёнку величайший дар быть счастливым и наедине с собой, и в близости с другими людьми.
Свежие комментарии